Ален роб-грийе - в лабиринте. А роб-грийе - в лабиринте В лабиринте ален роб грийе
Ален Роб-Грийе
Произведение “В лабиринте”
Место действия – небольшой городок накануне пришествия в него вражеских войск. По выражению автора, события, описываемые в романе, неукоснительно реальны, то есть не претендуют ни на какую аллегорическую значимость, однако действительность изображается в нем не та, что знакома читателю по личному опыту, а вымышленная.
Повествование начинается с того, что некий солдат, изможденный и закоченевший от холода, стоит на зимней стуже под непрерывно падающим снегом возле фонаря и кого-то
Ждет. В руках он держит обернутую в коричневую бумагу жестяную коробку, похожую на коробку из-под обуви, в которой лежат какие-то вещи, которые он должен кому-то передать. Он не помнит ни названия улицы, где должна состояться встреча, ни времени; не знает ни того, из какой он воинской части, ни чья на нем шинель. Время от времени он переходит на другую улицу, точно такую же, запорошенную снегом, утонувшую в мареве, стоит возле точно такого же фонаря, словно по лабиринту, блуждает по пересечению безлюдных и прямых переулков, не зная ни зачем он здесь, ни сколько времени он уже тут провел, ни сколько еще выдержит. Декорации романа строго очерчены: это кафе, куда заходит солдат выпить стакан вина, комната, где черноволосая женщина и ее муж-инвалид дают ему передохнуть, и бывший военный склад, превращенный в приют для раненых и больных одиноких солдат. Эти декорации незаметно перетекают одна в другую, и каждый раз при этом в них что-то меняется, добавляется нечто новое. События романа изображены в виде статичных сцен, у которых нет ни прошлого, ни будущего, в виде оправленных в раму картин.
Намереваясь пойти в одно место, солдат часто попадает совсем не туда, куда шел, или же в его сознании одни декорации внезапно заменяются другими. Время от времени на глаза солдату показывается десятилетний мальчуган, который приближается к нему, останавливается, а затем то вступает с ним в разговор, то стремительно убегает или же попросту исчезает.
В одном из эпизодов мальчик приводит солдата в кафе. Взору читателя представляется статичная картина посетителей и персонала кафе, застывших подчас в самых удивительных позах. Затем все вдруг внезапно оживает, солдат ждет, когда к нему подойдет официантка, и спрашивает, где находится улица, названия которой он не помнит.
Или же солдат, идя следом за мальчиком, оказывается в темном коридоре со множеством дверей и лестничными пролетами, в которых то вдруг возникает свет, то исчезает, и коридор вновь погружается в полумрак. Одна из дверей открывается, и из нее выходит женщина в черном платье, с черными волосами и светлыми глазами. Она приглашает солдата зайти, присесть за накрытый клеенкой в красно-белую клетку стол и дает ему стакан вина и ломоть хлеба. Затем она и ее муж-инвалид долго обсуждают, на какую же улицу солдату нужно попасть, и приходят к выводу, ничем не обоснованному, что эта улица – улица Бувар. Снаряжают мальчика проводить солдата. Мальчик приводит его к какому-то дому, который оказывается приютом для больных и раненых военных. Солдата пропускают внутрь, хотя документов у него при себе нет. Он оказывается в большом зале с заклеенными окнами. Помещение уставлено кроватями, на которых неподвижно лежат люди с широко открытыми глазами. Он засыпает прямо в мокрой шинели на одной из кроватей, предварительно положив свою коробку под подушку, чтобы не укради. Ночью он делает попытку в сети коридоров найти умывальник, чтобы попить воды, но сил дойти у него не хватает. У него бред. Ему снятся его военное прошлое и то, что происходило с ним днем, но в видоизмененном варианте. На следующее утро фельдшер определяет, что у солдата сильная лихорадка. Ему выдают лекарства, другую, сухую шинель, но уже без нашивок. Солдат переодевается, улучает момент, когда его никто не видит, и уходит из приюта. Внизу он встречает вчерашнего инвалида, который язвительно замечает солдату, что сегодня он что-то слишком торопится, и интересуется, что лежит у него в коробке. Солдат выходит на улицу, где снова встречает мальчика, дарит ему стеклянный шар, который находит в кармане своей новой шинели, и идет дальше, в кафе, где выпивает стакан вина среди окружающих его неподвижных и беззвучных посетителей. Затем на улице он встречает какого-то человека в меховом пальто, которому путано рассказывает, зачем он здесь и кого ищет, надеясь, что этот человек и есть именно тот, кто ему нужен. Однако это оказывается не так.
Он вновь встречает мальчика. Слышен рев мотоцикла. Солдат и ребенок успевают спрятаться. Проезжающие мимо мотоциклисты принадлежат к вражеской армии. Они не замечают спрятавшихся в дверном проеме и проезжают мимо. Мальчик бросается бежать домой. Солдат – за ним, молча, опасаясь, как бы не привлечь внимание мотоциклистов. Те возвращаются и выстрелами из автоматов ранят бегущего солдата. Он добегает до какой-то двери, открывает ее и прячется внутри здания. Разыскивающие его мотоциклисты стучат в дверь, но не могут снаружи открыть ее и уходят. Солдат теряет сознание.
Приходит в себя он в той же комнате, где женщина угощала его вином. Она рассказывает, что перенесла его к себе вместе с мужчиной в меховом пальто, который оказался доктором и сделал солдату обезболивающий укол. Солдат чувствует крайнюю слабость. По просьбе женщины, которая так чутко к нему отнеслась и сейчас проявляет живое участие, он рассказывает, что коробка принадлежит его умершему в госпитале товарищу и он должен был передать ее его отцу. В ней находятся его вещи и письма к невесте. Однако он то ли перепутал место встречи, то ли опоздал, но с отцом товарища так и не встретился.
Солдат умирает. Женщина размышляет, как ей стоит поступить с коробкой с письмами.
- Серафимович Александр Серафимович Произведение “Воробьиная ночь” На берегу, возле парома, стоял маленький дощатый домик. В комнате спали паромщик Кирилл и мальчик лет 10 Вася (подручный Кирилла). Еще ранней весной привела...
- Гранин Даниил Александрович Произведение “Иду на грозу” Спокойное течение рабочего утра в лаборатории № 2 нарушил внезапный приход шефа члена-корреспондента А. Н. Голицына. Он сделал разносы сотрудникам, а затем ворчливым...
- Витторио Альфьери Произведение “Мирра” Евриклея убеждена, что Мирра не любит Перея: если бы Мирре кто-то понравился, она бы заметила. Кроме того, не бывает любви без надежды, меж тем как скорбь...
- Альфред Виньи Произведение “Сен-Мар или Заговор во времена Людовика XIII” В основу сюжета романа положен рассказ о действительно имевшем место в 1642 г. заговоре любимца короля Людовика XIII, маркиза Сен-Мара...
- Вознесенский Андрей Андреевич Произведение “Авось” “Но здесь должен я Вашему Сиятельству зделать исповедь частных моих приключений. Прекрасная Консепсия умножала день ото дня ко мне вежливости. которые кончились тем, что она...
- Никколо Макиавелли Произведение “Государь” Трактат Государь – главный предмет рассуждения Макиавелли и центральный политический образ, созданный им в трактате. Предварительно рассмотрев, какие бывают типы государств (“республики либо управляемые единовластно”, гл....
- Джером Джером Клапка Произведение “Трое в лодке, не считая собаки” Трое друзей: Джордж, Гаррис и Джей (сокращенное от Джером) задумывают предпринять увеселительную лодочную прогулку вверх по Темзе. Они намереваются превосходно...
- Пушкин Александр Сергеевич Произведение “Скупой рыцарь” Сцены из ченстоновой трагикомедии: The Covetous Knight СЦЕНА ПЕРВАЯ В башне. Альбер и Иван Альбер во что бы то ни стало хочет попасть на...
- Луций Апулей Произведение “Метаморфозы, или Золотой осел” Авантюрно-аллегорический роман Герой романа Луций (случайно ли совпадение с именем автора?!) путешествует по Фессалии. В пути он слышит увлекательные и страшные истории о...
- Некрасов Николай Алексеевич Произведение “Саша” В семье степных помещиков растет, как полевой цветок, дочь Саша. Родители ее – славные старички, честные в своем радушии, “лесть им противна, а спесь неизвестна”....
- Моэм Уильям Сомерсет Произведение “Бремя страстей человеческих” Действие происходит в начале XX в. Девятилетний Филип Кэри остается сиротой, и его отправляют на воспитание к дяде-священнику в Блэкстебл. Священник не испытывает...
- Оскар Уайльд Произведение “Как важно быть серьезным” Действие комедии происходит в лондонской квартире молодого джентльмена Алджернона Монкрифа, выходца из аристократического семейства, и в поместье его закадычного друга Джека Уординга в...
- Маканин Владимир Семенович Произведение “Ключарев и Алимушкин” “Человек заметил вдруг, что чем более везет в жизни ему, тем менее везет некоему другому человеку, – заметил он это случайно и даже...
- Джек Лондон Произведение “Белый Клык” Отец Белого Клыка – волк, мать, Кичи, – наполовину волчица, наполовину собака. Пока еще у него нет имени. Он родился в Северной Глуши и выжил...
- Голдинг Уильям Джералд Произведение “Шпиль” Действие романа-притчи перенесено в средневековую Англию. Настоятель собора Пречистой Девы Марии Джослин замыслил достроить шпиль, предполагавшийся в первоначальном проекте собора, но по каким-то причинам так... Льюис Кэрролл Произведение “Алиса в Зазеркалье” В этой книге Льюис Кэрролл, большой любитель головоломок, парадоксов и “перевертышей”, автор уже ставшей знаменитой “Алисы в Стране Чудес”, отправляет свою любимую героиню девочку...
- Трифонов Юрий Валентинович Произведение “Другая жизнь” Действие происходит в Москве. Прошло несколько месяцев с тех пор, как Сергея Афанасьевича Троицкого не стало. Его жена Ольга Васильевна, биолог, все еще не...
- Приставкин Анатолий Игнатьевич Произведение “Ночевала тучка золотая” Из детдома намечалось отправить на Кавказ двоих ребят постарше, но те тут же растворились в пространстве. А двойнята Кузьмины, по-детдомовскому Кузьменыши, наоборот, сказали,...
Место действия – небольшой городок накануне пришествия в него вражеских войск. По выражению автора, события, описываемые в романе, неукоснительно реальны, то есть не претендуют ни на какую аллегорическую значимость, однако действительность изображается в нем не та, что знакома читателю по личному опыту, а вымышленная.
Повествование начинается с того, что некий солдат, изможденный и закоченевший от холода, стоит на зимней стуже под непрерывно падающим снегом возле фонаря и кого-то ждет. В руках он держит обернутую в коричневую бумагу жестяную коробку, похожую на коробку из-под обуви, в которой лежат какие-то вещи, которые он должен кому-то передать. Он не помнит ни названия улицы, где должна состояться встреча, ни времени; не знает ни того, из какой он воинской части, ни чья на нем шинель. Время от времени он переходит на другую улицу, точно такую же, запорошенную снегом, утонувшую в мареве, стоит возле точно такого же фонаря, словно по лабиринту, блуждает по пересечению безлюдных и прямых переулков, не зная ни зачем он здесь, ни сколько времени он уже тут провел, ни сколько еще выдержит. Декорации романа строго очерчены: это кафе, куда заходит солдат выпить стакан вина, комната, где черноволосая женщина и ее муж-инвалид дают ему передохнуть, и бывший военный склад, превращенный в приют для раненых и больных одиноких солдат. Эти декорации незаметно перетекают одна в другую, и каждый раз при этом в них что-то меняется, добавляется нечто новое. События романа изображены в виде статичных сцен, у которых нет ни прошлого, ни будущего, в виде оправленных в раму картин.
Намереваясь пойти в одно место, солдат часто попадает совсем не туда, куда шел, или же в его сознании одни декорации внезапно заменяются другими. Время от времени на глаза солдату показывается десятилетний мальчуган, который приближается к нему, останавливается, а затем то вступает с ним в разговор, то стремительно убегает или же попросту исчезает.
В одном из эпизодов мальчик приводит солдата в кафе. Взору читателя представляется статичная картина посетителей и персонала кафе, застывших подчас в самых удивительных позах. Затем все вдруг внезапно оживает, солдат ждет, когда к нему подойдет официантка, и спрашивает, где находится улица, названия которой он не помнит.
Или же солдат, идя следом за мальчиком, оказывается в темном коридоре со множеством дверей и лестничными пролетами, в которых то вдруг возникает свет, то исчезает, и коридор вновь погружается в полумрак. Одна из дверей открывается, и из нее выходит женщина в черном платье, с черными волосами и светлыми глазами. Она приглашает солдата зайти, присесть за накрытый клеенкой в красно-белую клетку стол и дает ему стакан вина и ломоть хлеба. Затем она и ее муж-инвалид долго обсуждают, на какую же улицу солдату нужно попасть, и приходят к выводу, ничем не обоснованному, что эта улица – улица Бувар. Снаряжают мальчика проводить солдата. Мальчик приводит его к какому-то дому, который оказывается приютом для больных и раненых военных. Солдата пропускают внутрь, хотя документов у него при себе нет. Он оказывается в большом зале с заклеенными окнами. Помещение уставлено кроватями, на которых неподвижно лежат люди с широко открытыми глазами. Он засыпает прямо в мокрой шинели на одной из кроватей, предварительно положив свою коробку под подушку, чтобы не украли. Ночью он делает попытку в сети коридоров найти умывальник, чтобы попить воды, но сил дойти у него не хватает. У него бред. Ему снятся его военное прошлое и то, что происходило с ним днем, но в видоизмененном варианте. На следующее утро фельдшер определяет, что у солдата сильная лихорадка. Ему выдают лекарства, другую, сухую шинель, но уже без нашивок. Солдат переодевается, улучает момент, когда его никто не видит, и уходит из приюта. Внизу он встречает вчерашнего инвалида, который язвительно замечает солдату, что сегодня он что-то слишком торопится, и интересуется, что лежит у него в коробке. Солдат выходит на улицу, где снова встречает мальчика, дарит ему стеклянный шар, который находит в кармане своей новой шинели, и идет дальше, в кафе, где выпивает стакан вина среди окружающих его неподвижных и беззвучных посетителей. Затем на улице он встречает какого-то человека в меховом пальто, которому путано рассказывает, зачем он здесь и кого ищет, надеясь, что этот человек и есть именно тот, кто ему нужен. Однако это оказывается не так.
Он вновь встречает мальчика. Слышен рев мотоцикла. Солдат и ребенок успевают спрятаться. Проезжающие мимо мотоциклисты принадлежат к вражеской армии. Они не замечают спрятавшихся в дверном проеме и проезжают мимо. Мальчик бросается бежать домой. Солдат – за ним, молча, опасаясь, как бы не привлечь внимание мотоциклистов. Те возвращаются и выстрелами из автоматов ранят бегущего солдата. Он добегает до какой-то двери, открывает ее и прячется внутри здания. Разыскивающие его мотоциклисты стучат в дверь, но не могут снаружи открыть ее и уходят. Солдат теряет сознание.
Приходит в себя он в той же комнате, где женщина угощала его вином. Она рассказывает, что перенесла его к себе вместе с мужчиной в меховом пальто, который оказался доктором и сделал солдату обезболивающий укол. Солдат чувствует крайнюю слабость. По просьбе женщины, которая так чутко к нему отнеслась и сейчас проявляет живое участие, он рассказывает, что коробка принадлежит его умершему в госпитале товарищу и он должен был передать ее его отцу. В ней находятся его вещи и письма к невесте. Однако он то ли перепутал место встречи, то ли опоздал, но с отцом товарища так и не встретился.
Солдат умирает. Женщина размышляет, как ей стоит поступить с коробкой с письмами.
Вариант 2
События развиваются в небольшом городке до пришествия вражеских войск.
Зимняя стужа с непрекращающимся снегопадом. Некий солдат, уставший и продрогший от холода, стоит под фонарем и ожидает чей-то приход. В руках держит жестяную коробку, завернутую в коричневую бумагу. В коробке лежат вещи, которые он должен передать пришедшему. Солдат ничего не помнит – ни адреса, по которому должна состояться встреча, ни времени, на которое она назначена. Не знает даже номер своей воинской части. Немного постояв, он идет на похожую улицу с фонарем, и ждет там. Солдат, словно по лабиринту, блуждает по городским переулкам, запорошенных снегом, ни зная зачем он здесь и сколько он сможет еще так проходить. Декорации романа строго определены: кафе, в котором солдат выпивает стакан вина, комната, в которую впускает его черноволосая женщина для небольшого отдыха, военный склад, превращенный в приют для раненых и больных солдат. Декорации плавно чередуются, обновляются новыми деталями. События романа схожи с картинами, застывшими в рамках. Они не имеют ни прошлого, ни будущего.
Солдат постоянно видит десятилетного мальчишку, который приближаясь к нему, заводит с ним разговор, то стремительно отдаляется от него и внезапно пропадает.
Следуя за мальчишкой, солдат попадает в темный коридор с многочисленными дверями и лестничными пролетами. Здесь свет зажигается, то внезапно меркнет. Женщина в черном платке приглашает солдата в комнату, угощает вином и хлебом. Ее разговор с мужем – инвалидом приводит к необоснованному решению, что улица, необходимая солдату является улицей Бувар. Мальчишка ведет солдата на эту улицу. Герой попадает в приют для солдат. Там он засыпает на одной из множества кроватей, кладя коробку себе под подушку. В бреду ему снится военное прошлое. Фельдшер утром определяет лихорадку у солдата, назначает лечение и выдает сухую и чистую одежду. Солдат уходит из приюта.
Очутившись на улице, встречает знакомого мальчишку. Убегая с ним от мимо проезжающих вражеских мотоциклистов, солдата ранят. Он прячется в каком-то здании, где теряет сознание. Приходит в себя в комнате женщины в черном платке. Перед своей смертью, он успевает рассказать хозяйке, что вещи, лежавшие в коробке – вещи и письма его товарища, которые он должен передать его отцу. После кончины солдата, женщина осталась в раздумье как поступить с коробкой.
Сочинение по литературе на тему: Краткое содержание В лабиринте Роб-Грийе
Другие сочинения:
- Ален Роб-Грийе Биография Известный французский сценарист и режиссер, прозаик Ален Роб-Грийе родился 18 февраля 1922 года в городе Брест. Учился в Национальном институте агрономии, который успешно окончил. Его супруга – Катрин Роб-Грийе. Первое литературное произведение было написано им еще в Read More ......
- Сто дней до приказа В повести “Сто дней до приказа” детально описывается служба обычного рядового Куприяшина и проблема неуставных отношений, неизбежно возникающая у каждого молодого солдата. О ней рассказывает сам главный герой. Из всего срока службы Куприяшина в повести описаны Read More ......
- Огниво Возвращаясь домой, солдат встретил колдунью. Та направила его в дупло, где в трех комнатах из трех сундуков, охраняемых страшными собаками, он мог набрать медяков, серебра и золота, предварительно посадив собак на старухин клетчатый передник. За это она попросила принести Read More ......
- Жди меня Одним из самых любимых стихотворений солдат во времена Великой Отечественной Войны, был шедевр “Жди меня” Константина Симонова. Оно посвящено любимой женщине автора – Валентине Серовой. Стихотворение состоит из трех строф, в которой длина одной строфы состоит из 12 Read More ......
- Белая Глина Идея произведения, описанная автором, основана на происходящих событиях в украинском селе. В рассказе создан образ крестьянина, дяди Федра, в котором отобразился весь дух мятежности и возмущения народа. Весь персонаж Федора пропитан мощью и спокойной уверенностью. Он сидел с Read More ......
- Взыскание погибших Мария Васильевна возвращается домой. Она идет через фронт, мимо позиций немцев, которые лениво посматривают на нее, не желая тратить пули на жизнь никчемной старухи. У Марии Васильевны погибло трое детей. Их раскатала по земле гусеница немецкого танка. И Read More ......
- Аэлита Инженер Лось набирает экспедицию на Марс. Журналист нашел Лося, который сконструировал летательный аппарат в форме яйца, способный долететь до Марса за десять часов. Репортер платит ему деньги за описание своего путешествия. Вместе с ним готов отправиться в путь солдат Read More ......
- Страна Главная героиня одинокая, пьющая женщина, когда-то была красивой замужней женщиной, но потом муж от нее ушел. Теперь у него другая женщина. А у героини есть дочь, вялая, белая крупная девочка, которая не очень то и похожа на отца. Потеряв Read More ......
Оказавшись в теме лабиринта, мы, разумеется, не можем пройти мимо того, как это понятие раскрывают другие авторы. И, конечно, нас заинтересовало одноименное название романа французского писателя Алена Роб-Грийе – «В лабиринте».
Не всякое содержимое соответствует его обёртке, но в данном случае мы действительно ощутили таинственную и зловещую атмосферу некой запутанной системы.
Роб-Грийе уловил в лабиринте главное – сходство деталей. Когда человек блуждает в бесконечной сети проходов и комнат (улиц и площадей и т. п.), то, попав в очередную комнату, по причине отчасти её сходства с предыдущей, отчасти собственной усталости он начинает думать, что уже был здесь. Путаница происходит из-за сходства.
Поначалу мы не понимаем, зачем столь пристально и подробно описывать комнатную обстановку. Когда же начнётся действие? А действия всё нет, да оно и не важно и даже вредно при изображении лабиринта. Действие подразумевает некое развитие событий, как говорится: завязка, кульминация, развязка. Здесь же – блуждание по кругу. Подробности первой картины нужны автору, чтобы, оттолкнувшись от них, провести параллели с последующими картинами. Покров пыли в комнате – покров снега на улице; дорожка, протоптанная от камина к столу – пешеходная дорожка со следами прохожих; внутренность кафе с посетителями, нарисованная на картине, висящей на стене, превращается в само кафе, полотно как бы оживает. И так далее, и так далее. Однообразные дома составляют однообразные улицы, вдоль которых выстроились фонари. Фонари уходят в даль и, кажется, в бесконечность. Окна домов не освещены, и квартиры кажутся необитаемыми. Улицы также пусты, за исключением одного солдата. Он то стоит, прислонившись плечом к фонарному столбу, то бредёт, прикрыв ладонью глаза от налетающего ветра и снега. Видно только несколько метров под ногами, только несколько метров. Всё время идёт снег и длится вечер или ночь. А где же день? Возможно, он наступает, но почти нет разницы между его тусклым пасмурным светом и мутным светом фонарей. Лабиринту не нужна разница, лабиринт основан на сходстве и повторах.
Характерно, что герои романа не имеют имён: солдат, молодая женщина с правильными, но резкими чертами лица, мальчик, инвалид-фронтовик, который резво передвигается – слишком резво для того, кто использует костыли. Возможно, он – дезертир, притворяющийся инвалидом. Но это лишь предположение. Он находится в одной квартире с мальчиком и женщиной, но муж ли он ей? Мальчик говорит: «Он мне не отец!» Однако эта фраза может быть продиктована нежеланием ребёнка иметь отца-дезертира. Впрочем, ничего не сказано и о том, что матерью мальчика является эта женщина… Подавальщица (официантка) из кафе страшно на неё похожа, но она ли это? Мальчик из квартиры и мальчик, сидящий в кафе на полу, – одно ли это лицо? Не важно. Лабиринт гнушается определённостью и конкретикой, ему подавай сходство в общих чертах.
Что ищет солдат в чужом ему городе? Цель у него есть, но она смутна. Подмышкой у него жестяная коробка из-под обуви. Что в ней? Он дорожит ею и, попав в госпиталь, кладёт её под подушку, боясь кражи. Нет, в коробке не бомба, и солдат не шпион-диверсант, как предположил инвалид. Там – письма и личные вещи умершего от ран товарища. Отец товарища выразил по телефону готовность взять вещи сына и назначил солдату встречу. Но солдат плохо запомнил название улицы и час встречи. Он должен передать коробку, но кому и где – неизвестно. Так начинается блуждание, так открывается лабиринт. Ясная цель может быть достигнута, хотя бы теоретически. Неопределённая цель – никогда.
И тут вспоминается Франц Кафка. Бесспорно, Роб-Грийе и Кафка – оригинальные писатели со своими приёмами, но их поиски ведутся в одном направлении. Не случайно Борхес назвал произведения Кафки «гнусными лабиринтами». Этих двух авторов роднит склонность к символу. Лабиринт вполне можно представить как жизнь с её неясной в общем-то целью (родить сына, построить дом и посадить дерево – это для тех, кто не хочет думать), с её подменой чего-то главного мелочами и ненужными подробностями. Мы видим только то, что близко, несколько метров перед собой, только несколько метров. И пятна ружейного масла на руках, заполнившего морщины кожи.
Ален Роб-Грийе (Alain Robbe Grillet) p. 1922
В лабиринте (Dans le labyrinthe) РОМАН (1959)
Место действия - небольшой городок накануне пришествия в него вражеских войск. По выражению автора, события, описываемые в романе, неукоснительно реальны, то есть не претендуют ни на какую аллегорическую значимость, однако действительность изображается в нем не та, что знакома читателю по личному опыту, а вымышленная.
Повествование начинается с того, что некий солдат, изможденный и закоченевший от холода, стоит на зимней стуже под непрерывно падающим снегом возле фонаря и кого-то ждет. В руках он держит обернутую в коричневую бумагу жестяную коробку, похожую на коробку из-под обуви, в которой лежат какие-то вещи, которые он должен кому-то передать. Он не помнит ни названия улицы, где должна состояться встреча, ни времени; не знает ни того, из какой он воинской части, ни чья на нем шинель. Время от времени он переходит на другую улицу, точно такую же, запорошенную снегом, утонувшую в мареве, стоит возле точно такого же фонаря, словно по лабиринту, блуждает по пересечению безлюдных и прямых переулков, не зная ни зачем он здесь, ни сколько времени он уже тут провел, ни сколько еще выдержит.
Декорации романа строго очерчены: это кафе, куда заходит солдат выпить стакан вина, комната, где черноволосая женщина и ее муж-инвалид дают ему передохнуть, и бывший военный склад, превращенный в приют для раненых и больных одиноких солдат. Эти декорации незаметно перетекают одна в другую, и каждый раз при этом в них что-то меняется, добавляется нечто новое. События романа изображены в виде статичных сцен, у которых нет ни прошлого, ....
Ален Роб-Грийе
В лабиринте
Я здесь сейчас один, в надежном укрытии. За стеной дождь, за стеной кто-то шагает под дождем, пригнув голову, заслонив ладонью глаза и все же глядя прямо перед собой, глядя на мокрый асфальт, – несколько метров мокрого асфальта; за стеною – стужа, в черных оголенных ветвях свищет ветер; ветер свищет в листве, колышет тяжелые ветви, колышет и колышет, отбрасывая тени на белую известку стен… За стеною – солнце, нет ни тенистого дерева, ни куста, люди шагают, палимые солнцем, заслонив ладонью глаза и все же глядя прямо перед, собой, – глядя на пыльный асфальт, – несколько метров пыльного асфальта, на котором ветер чертит параллели, развилины, спирали.
Сюда не проникает ни солнце, ни ветер, ни дождь, ни пыль. Легкая пыль, замутившая сиянье горизонтальных поверхностей – полированного стола, натертого пола, мраморного камина и комода, – потрескавшийся мрамор комода, – эта пыль образуется в самой же комнате, быть может, от щелей в полу, или от кровати, от штор, от золы в камине.
На полированном дереве стола пылью обозначены места, где какое-то время – несколько часов, дней, минут, недель – находились куда-то потом переставленные вещи; их контуры еще сколько-то времени отчетливо рисуются на поверхности стола – круг, квадрат, прямоугольник или иные, более сложные фигуры, порой сливающиеся друг с другом, частично уже потускневшие или полустертые, словно по ним прошлись тряпкой.
Если контуры достаточно отчетливы и позволяют точно определить очертания предмета, его легко обнаружить где-нибудь поблизости. Так, круглый след оставлен, очевидно, стеклянной пепельницей, стоящей неподалеку. Точно так же квадрат в дальнем, слева, углу стола, чуть в стороне от пепельницы, соответствует очертаниям медного стояка от лампы, теперь переставленной в правый угол: квадратный цоколь, в два сантиметра толщиной, на нем такой же толщины диск, в центре которого – рифленая колонна.
Абажур отбрасывает на потолок кружок света. Но круг щербатый: один край у него обрублен на грани потолка вертикальной стеной, расположенной позади стола. Вместо обоев, которыми оклеены остальные три стены, эта – сверху донизу и почти сплошь по всей ширине – укрыта плотными красными шторами из тяжелой бархатистой ткани.
За стеной идет снег. Ветер гонит на темный асфальт тротуара мелкие сухие кристаллики, и с каждым порывом они оседают белыми полосами – параллельными, раскосыми, спиральными, – подхваченные крутящейся поземкой, они тут же перестраиваются, замирают, снова образуют какие-то завитки, волнообразные развилки, арабески и тут же перестраиваются заново. Кто-то шагает, еще ниже пригнув голову, усерднее заслоняя ладонью глаза и потому видя лишь несколько сантиметров асфальта перед собой, несколько сантиметров серого полотна, на котором одна за другой, чередуясь, появляются чьи-то ступни и одна за другой, чередуясь, исчезают.
Но дробный перестук подбитых железом каблуков, которые размеренно звучат, все приближаясь вдоль совершенно пустынной улицы и все явственней слышится в тиши оцепеневшей от стужи ночи, этот мерный перестук каблуков сюда не доносится, как и любой другой звук, раздающийся за стенами комнаты. Слишком длинна улица, слишком плотны шторы, слишком высок дом. Никакой шум, хотя бы и заглушенный, никакое дуновение, никакое веянье воздуха никогда не проникает сюда, и в тишине медленно и мерно оседают мельчайшие частицы пыли, едва различимые в тусклом свете лампы с абажуром, оседают беззвучно, вертикально, и тонкая серая пыль ложится ровным слоем на пол, на покрывало кровати, на мебель.
По натертому полу тянутся проложенные суконными тапочками лоснящиеся дорожки – от кровати к комоду, от комода – к камину, от камина – к столу. Вещи на столе, очевидно, были переставлены, и это нарушило целостность серой пелены, его покрывающей: более или менее пухлая, в зависимости от давности образования, местами она совсем повреждена: так, левый, дальний конец стола, не в самом углу, но сантиметров на десять отступя от края и параллельно ему, занимает четкий, словно начерченный рейсфедером, квадрат полированного дерева. Сторона квадрата равна сантиметрам пятнадцати. Коричневато-красное дерево блестит, почти не тронутое серым налетом.
Справа хотя более тускло, но все же просвечивают, покрытые многодневной пылью, какие-то совсем несложные контуры; под известным углом зрения они становятся довольно четкими, и можно с достаточной уверенностью определить их очертания. Это что-то вроде креста: Продолговатый предмет, размером со столовый нож, но шире его, заостренный с одного конца и слегка утолщенный с другого, перерезанный много более короткой поперечиной; поперечина эта состоит из двух придатков, похожих на языки пламени и расположенных симметрично по одну и другую сторону основной оси, как раз там, где начинается утолщение, – иначе говоря, на расстоянии, равном примерно одной трети общей длины предмета. Предмет этот напоминает цветок: утолщение на конце образует как бы продолговатый закрытый венчик на верхушке стебля с двумя листочками по бокам, чуть пониже венчика. А может быть, он смутно походит на человеческую фигурку: овальная голова, две коротеньких руки и тело, заостренное книзу. Это может быть и кинжал, рукоять которого отделена гардой от мощного, но тупого клинка с двумя лезвиями.
Еще правее, там, куда указывает кончик цветочного стебля или острие кинжала, едва потускневший круг слегка обрезан по краю другим кругом такой же величины, в противоположность своей проекции на столе сохраняющим постоянные размеры: это – стеклянная пепельница. Далее идут смутные, перекрестные следы, несомненно оставленные какими-то бумагами, которые перекладывали с места на место, путая очертания рисунка на столе, то очень явственного, то, наоборот, затушеванного серым налетом, то полустертого, словно его смахнули тряпкой.
Над всем этим в правом углу стола возвышается лампа: квадратный цоколь, длина его сторон пятнадцать сантиметров, – диск такого же диаметра, рифленая колонна с темным, слегка коническим абажуром. По внешней стороне абажура медленно, безостановочно ползет муха. Она отбрасывает на потолок искаженную тень, в которой нельзя узнать ни малейших признаков самого насекомого: ни крыльев, ни туловища, ни лапок: все это превратилось в какую-то нитевидную, ломаную, незамкнутую линию, напоминающую шестигранник, лишенный одной из сторон: отображение нити накаливания в электрической лампочке. Этот маленький незамкнутый многоугольник одним из углов касается внутренней стороны большого светлого круга, отбрасываемого лампой. Многоугольник медленно, но безостановочно перемещается по окружности светлого пятна. Достигнув стены, он исчезает в тяжелых складках красного занавеса.